Неточные совпадения
По дороге на фронт около Пскова соскочил с расшатанных рельс товарный
поезд,
в составе его были три вагона сахара, гречневой крупы и подарков солдатам. Вагонов этих не
оказалось среди разбитых, но не сохранилось и среди уцелевших от крушения. Климу Ивановичу Самгину предложили расследовать это чудо, потому что судебное следствие не отвечало на запросы Союза, который послал эти вагоны одному из полков ко дню столетнего юбилея его исторической жизни.
И это правда. Обыкновенно ссылаются на то, как много погибает судов. А если счесть, сколько
поездов сталкивается на железных дорогах, сваливается с высот, сколько гибнет людей
в огне пожаров и т. д., то на которой стороне
окажется перевес? И сколько вообще расходуется бедного человечества по мелочам,
в одиночку, не всегда
в глуши каких-нибудь пустынь, лесов, а
в многолюдных городах!
Если же до половины четвертого их здесь не
окажется, — значит,
в Павловск с
поездом отправились, на дачу к генеральше Епанчиной-с, и уж там, значит, и откушают-с».
В 8 часов вечера,
в субботу, я роздал номер газетчикам и послал к цензору за гранками. Каково же было мое удивление, когда посланный вернулся и уведомил, что номер выпускать нельзя, так как цензором сделаны вымарки. Номер я уже роздал весь и уехал на
поезде, а вернувшись
в понедельник, отправился
в цензурный комитет, куда были доставлены и цензорские гранки.
Оказалось, что вычеркнуто было только одно слово: «казенная».
За ночь слухи о том, что с
поездом прибыл странный незнакомец, намерения которого возбудили подозрительность м-ра Дикинсона, успели вырасти, и на утро, когда
оказалось, что у незнакомца нет никаких намерений и что он просидел всю ночь без движения, город Дэбльтоун пришел
в понятное волнение.
Мы благополучно сели, крестьяне помогли удержать шар, народ сбегался все больше и больше и с радостью помогал свертывать шар. Опоздав ко всем
поездам, я вернулся на другой день и был зверски встречен Н.И. Пастуховым:
оказалось, что известия о полете
в «Листке» не было.
Неудержимо потянула меня степь-матушка. Уехали мы со скорым
поездом на другое утро — не простился ни с кем и всю Москву забыл. Да до Москвы ли! За Воронежем степь с каждым часом все изумруднее… Дон засинел… А там первый раз
в жизни издалека синь море увидал. Зимовник
оказался благоустроенным. Семья Бокова приняла меня прекрасно… Опять я
в табунах — только уж не табунщиком, а гостем. Живу — не нарадуюсь!
В полдень
поезд останавливается у большой станции, где, по правилам, для живого груза устраивается водопой. Быкам Малахина дают пить, но быки не пьют: вода
оказывается слишком холодной…
Эти
оказывались еще самыми интересными, и обстановка
в них, сравнительно с парижской, была последним словом сценического ультрареализма: кебы, целые
поезда, мосты, улицы, трущобные притоны — все это чрезвычайно детально и разительно
в своем правдоподобии.
Они потеряли всякий страх: стоило кондукторам зазеваться, и
в поезде немедленно
оказывалось несколько десятков безбилетных «зайцев».
У нас расхворалась одна из штатных сестер, за нею следом — сверхштатная, жена офицера.
В султановском госпитале заболела красавица Вера Николаевна. У всех трех
оказался брюшной тиф; они захватили его
в Мукдене, ухаживая за больными. Заболевших сестер эвакуировали на санитарном
поезде в Харбин…
Я пошел ходить по платформе. Стоит что-то вроде барака, я зашел
в него.
Оказывается, фельдшерский пункт для приемки больных с санитарных
поездов. Дежурит фельдшер и два солдата. Я попросился у них посидеть и обогреться. Но обогреться было трудно,
в бараке градусник показывал 3° мороза, отовсюду дуло. Солдат устроил мне из двух скамеек кровать, я постелил бурку, покрылся полушубком. Все-таки было так холодно, что за всю ночь только раза два я забылся на полчаса.
В Мукдене мне рассказывали, что
в одном пришедшем с юга санитарном
поезде оказалось тридцать трупов замерзших
в дороге раненых.
Подали наш
поезд.
В вагоне было морозно, зуб не попадал на зуб, руки и ноги обратились
в настоящие ледяшки. К коменданту пошел сам главный врач требовать, чтобы протопили вагон. Это тоже
оказалось никак невозможно: и вагоны полагается топить только с 1-го октября.